Артыкул

1910 - Романов, Е. Вымирающий инструмент

Благодаря незабвенному русскому Баяну Д.А.Славянскому, вся Россия знает белорусскую песню:

Эх ты, дудка моя –
Ух я !
Весялушка ж моя –
Э-да-ух я!

Но редко кто представляет себе, что это за инструмент “дуда”; почти все считают ее одним из видов известных свирелей, жулеек, сопелок и т.п. деревянных  просверленных инструментов.

На самом же деле это редкий архаический инструмент, некогда бывший во всеобщем употреблении у народов юга Европы и в особенности у славян. Теперь он доживает последние дни свои в захолустных пунктах Белоруссии, в которых не получила еще распространение пошлая гармоника, составляющая по народным воззрениям – символ распущенности и развращенности молодежи, успевшей вкусить от плодов преславутой фабричной цивилизации, во время отлучек в отхожие промыслы.

Достать хороший экземпляр дуды теперь уже нелегко даже и опытному этнографу, и без сомнения недалеко то время, когда сохранится только название этого инструмента в произведениях народной словесности, самый же инструмент сделается достоянием этнографических музеев.

Считаем поэтому благовременным дать здесь описание дуды, по имеющимся у нас экземплярам, и ея изображение.

Каждая дуда состоит из четырех главных частей: 1, кожанаго меха, 2, деревянной соски, 3, деревяннаго перебора – клавиатуры 4, деревяннаго же гука.

Мех делается из свежевыделанной телячьей кожи, обращенной верхом внутрь. Мех должен иметь только один шов, и он делается по тому разрезу на животе кожи животного, который необходим для снятия шкуры. Ноги отрезываются. При сшивании оставляются два отверстия: одно, большое, там, где была голова, другое – меньшее у хвоста. Шов усердно строчиться густою двойною строчкою и края его, кроме того, тщательно обшиваются сверху кожаною тесемкою. Предосторожности эти необходимы для того, чтобы мех хорошо удерживал в себе воздух.

Затем делается еще небольшое круглое отверстие в центре спинной части кожи – и мех готов. Обычная длина его 21-23 д., ширина 12-14 д.,  объем 23-25 д.

Дударь принимается за изготовление деревянных частей дуды. Орудиями тут служат: жигало – толстая раскаленная проволока, бурав, нож и токарный станок.

Прежде всего дударь делает соску. Для этого берется обыкновенно кленовая палочка, длиною в 7 д. и в диаметре 1 д. Она просверливается жигалом вдоль и постепенно стесывается тремя уступами, которые кверху все более и более суживаются. Тогда через головное отверстие дударь вводит соску внутрь меха и продевает через отверстие в спине узким концом кверху, так, что нижний толстый конец соски не пропускается отверстием и и застревает там. Тогда края отверстия охватываются вокруг соски крепкими нитками и наглухо завязываются, чтобы и здесь не проходил воздух из меха. Затем верхний узкий уступ соски стесывается так, чтобы его удобно было держать во рту (в роде чубука), и нередко орнаментируется.

Когда соска, таким образом, - изготовлена, дударь делает два деревянных столбика: один длиною 2д., в диаметре 1½ д., другой длиною 3½-4 д., и в диаметре 2½-3½ д. Они также просверливаются насквозь, но уже буравами, и вставляются в оставленныя в меху отверстия: у головы вставляется толстый столбик и у хвоста тонкий. Кожа на них надевается возможно выше и накрепко привязывается нитками. Чтобы столбики не выскальзывали из отверстий, на них делаются еще надрезы, по которым и проходит нитка.

Тогда дударь принимается за изготовление перебора. Иногда он просто покупает для этого готовую свирель, но большею частью выделывает сам и по возможности из той же части дерева, из которой делались предыдущие части.

Вообще, различия деревяннаго материала избегают; чтобы в дуде был лад, считается необходимым делать все ея части не только из одной и той же древесной породы( клена по большей части), но и из одного и того же дерева. 

Для перебора берется палка, длиною в 8 д., в диаметре 1 д. И даже тоньше, и просверливается жигалом по длине насквозь. Затем, жигалом же, на ней прожигаются шесть клавиатурных отверстий, на равном расстоянии одно от другого, но с различным диаметром, и кроме того отверстие прожигается с противоположной стороны, выше предыдущих, и одно сбоку, ниже предыдущих.

В верхнюю часть перебора вставляется пищик (расщепленное перо или тростинка), и перебор этою именно частью вставляется в отверстие меньшаго столбика и  тщательно законопачивается пенькою. На противоположный конец перебора надевается роговень – изогнутый раструб, длиною в 10 д. По внешнему изгибу. Рина раструба обыкновенно около 2 д. Вид большой трубки. Роговень вытачивается из корельской березы-чечотки и очень ценится, так как выделка его в деревне очень затруднительна. Обыкновенно в артистической дударской семьероговень переходит от отца к сыну, от него к внуку т.д., тщательно реставрируется в случае трещин, украшается металлическим, даже серебряным, орнаментом, - словом, всячески бережется и холится.

Дудари позднейшаго образования нередко оставляют перебор без роговня и обходятся одною свирелью, или вырезывают его из встреченнаго случайно изогнутаго сучка или молодого деревца. Понятно, эти “сборные” роговни не имеют большой цены в глазах опытнаго дударя.

Наконец, дударь приступает к изготовлению гука. Для этого берутся две толстые палки, длиною по 10 д. и в диаметре по 1½ д. И просверливаются по длине насквозь. Затем в одну из них вставляется пищик, и этою стороною, с щиком, палка вставляется в толстый столбик. Другой конец этой палки стачивается в тонкую трубочку и на нее надевается другая палка, а на эту в свою очередь надевается роговень, длиною по внешнему изгибу 13 д., при диаметре раструба в 2½ дюйма. Общая вышина перебора с раструбом – 16 д., а гука с раструбом же – 26-28 д., то-есть около аршина.

В дудах позднейшаго времени дудари росверливают в толстом столбике не одно отверстие, а три, и вставляют в них три палки, каждая с отдельным пищиком. Длина палок: первой – 18 д., второй –14 д., третьей – 12 д.; диаметры: 1-1½ д., 2-1¾ д., 3-2 д. Получается не один гук, а три, но зато без роговней. Налаживать дуду очень трудно. Надо систематично располагать отверстия в переборе, одни увеличивать, другие уменьшать, залепливать воском: пи надо делать известной упругости, укреплять на определенном месте; и перебор и гуки должны быть соотносительной длины; раструбы приходится утолщать или делать тоньше и т.д. Все эти приемы носят чисто субъективный характер, и поэтому дуды одинаковыя по тону очень редки и оркестр из нескольких дуд почти невозможен.

Хорошо настроенная дуда дает в переборе полную октаву звуков простой гаммы, гук же дает обыкновенно один нижний звук перебора, тоже в октаве. Если гуков несколько, то октаву нижняго звука перебора дает длиннейший, следующие представляют квинты предыдущих.

Еще недавно дуда составляла необходимое добавление к ритуалу крестинному и свадебному, была необходимою принадлежностью всех вечеринок, игрищ, кирмашей. Все присутствовавшие находили, что

Без дуды, без дуды,
Ходыть ноги не туды;
А як дуду почують,
Сами ножки танцують.

Дударь был неизменным участником в артели пасхальных волочебников и ему посвящались отдельныя строфы в волочебных песнях:

А нашаму дудару
Хоть кусок сала.
Христос воскрос, Сын Божий!
Хоть кусок сала –
Дуду подмазать,
Христос воскрос, Сын Божий!
Штоб ина йграла, 
Не залегала.
Христос воскрос, Сын Божий!

Не прочь был он сыграть при случае и беседную песню, толочную и даже хватающую за душу жнивную.

Но теперь дударь является лишь редким гостем на кирмашах, - где однако же привлекает такую огромную толпу народа, что подойти близко к нему нет никакой возможности. Приглашается он еще и на игрища, где играет для молодежи исключительно национальные танцы: метелицу, барыню, терешку, крутуху-левониху, подушечку, коло (шестак и др.), товкачики (через положенныя накрест палки), казака русскаго, казака жидовскаго (Ицка з Муськой), и упорно не желает играть заносных “кадрелей”, ”полек”, ”лентия” (лянсье) т.п.

На свадьбе же дударя можно видеть теперь только в том случае, если она совершается в его деревне. Тут он является героем дня, и новейшие “музыки” – скрипка, и цымбалы – волей-неволей уступают свое место дударю.

Но при всем том, трудность устройства дуды и особенно ея зависимость от пищика, при малейшем сдвиге котораго дуда портится и требует новаго налаживания, наконец необходимость большой сноровки для удержания меха в надлежащей упругости – все это приводит к тому, что она вытесняется другими инструментами, совсем не требующими ухода, или уход за которыми менее труден, и в непродолжительном будущем совсем исчезнет из употребления.

Для игры на своем инструменте, дударь обыкновенно садится, гук кладет себе на колени, или спускает на землю, мех берет под мышку, перебор в руки и соску в рот. При переходах дудари в настоящее время носят дуду в сложенном виде, раньше же они носили ее на груди, на ремне, закинутом за шею.

Игра на дуде напоминает игру на свирели, но с более густыми звуками, причем мелодия свирели сопровождается громким непрерывным гудением басов-гуков. Малочисленность тонов и отсутствие между ними минорных – отличительное свойство дуды.

Слушая дуду, невольно переносишься к той отдаленной старине, когда не было ни скрипок, ни гуслей, и только под звуки дуды древние дреговичи и древляне совершали свои игрища, описанные Нестором, с которых “умыкали” себе жен.

Настолько своеобразна и дика мелодия дуды.

Прилагаем несколько произведений из репертуара дударя, записанных в 1909 году в дисненском уезде виленской губернии и в таком виде еще нигде не напечатанных.

Очень интересно было бы описание старинных танцев, тоже отживающих свой век под давлением новейших кадрилей и полек, и привести тексты припевок к танцам, но за недостатком места эту работу мы должны пока отложить.